19 ноября 2016 года вся Россия снова готовится отмечать, на этот раз, уже 305-летие со дня рождения великого помора. Однако и в наше время по-прежнему остается актуальным вопрос о том, насколько соответствуют облику Ломоносова устоявшиеся «исторические портреты» ученого, которые входят во все энциклопедии и учебники. Кстати говоря, живописному портрету Ломоносова, созданному Аидой, в этом году исполняется 5 лет и это – тоже круглая дата.

Так чем же, все-таки, новый портрет Ломоносова кисти Аиды отличается от прежних его портретов и насколько он ближе к образу величайшего российского ученого в современном понимании? Чтобы ответить на этот вопрос, вспомним, каким образом у Аиды Лисенковой-Ханемайер появилась идея создания нового портрета Ломоносова. Мы беседовали с ней на эту тему еще 5 лет назад. Дело здесь в том, что, несмотря на всю свою значимость в истории России, первый отечественный академик Михаил Ломоносов не придавал большого значения личному самоутверждению. Свершая великие дела и открытия, он заботился в первую очередь не о собственном благе или об увековечении себя в истории, но, всего более, об истинном развитии отечественной науки, образования и культуры. Да и, вообще, Михаил Ломоносов не особенно любил позировать художникам или скульпторам. По этим причинам большинство скульптурных, графических и живописных его портретов, доставшихся нам от прежних исторических эпох (как известно большинство скульптур, изображений и портретов Ломоносова создано не при его жизни, а в более позднее время), не передают того, как на самом деле выглядел первый российский академик.

Поэтому, приступая к созданию нового портрета Ломоносова, Аида решила так переосмыслить образ великого ученого, чтобы сделать его изображение на своем холсте более понятным для современного человека. Причем, за основу этой работы она, конечно же, не стала брать парадный портрет Ломоносова кисти художника Л. Миропольского (1878), который находится в Эрмитаже и на самом деле является лишь копией с утерянного прижизненного портрета ученого работы Г. Преннера. Этот портрет слишком отягощен условностями приемов и традиций изобразительного искусства середины 18-го века. Ведь, даже лицо Ломоносова, а не только его одежда, поза и фигура на портрете Миропольского производят впечатление «стилизации» под общепринятые стандарты того, как должен выглядеть важный государственный человек второй половины 18-го столетия.

Замышляя портрет Михаила Ломоносова, Аида считала, что из всех изображений великого ученого наиболее близок к нам по своей ментальности именно скульптурный его образ работы Федота Шубина. Этот выдающийся российский скульптор был земляком и другом великого помора, который его хорошо знал при жизни и высоко ценил. Поэтому Аида (как она сама об этом говорила) и решила взять за основу нового портрета именно скульптурный образ Ломоносова работы Шубина. Несмотря на то, что этот бюст Ломоносова был создан уже после смерти российского академика, он наиболее верно передает черты его высокой одухотворенности, как человека науки и незаурядной исторической личности. А теперь сравним образ Ломоносова, запечатленный в бюсте работы Федота Шубина с его живописным изображением на портрете кисти Аиды Лисенковой-Ханемайер.

На холсте Аиды, в первую очередь, привлекает внимание тот факт, что Ломоносов изображен здесь не сидящим, а стоящим у своего рабочего стола с книгами, письменными принадлежностями, глобусом и другими атрибутами «кабинета ученого». При этом он слегка наклоняется вперед, опираясь кулаком правой руки о крышку стола, на которой находятся какие-то важные бумаги. Таким образом, уже сама по себе более динамичная композиция этого портрета работы Аиды существенно отличается от стандартов портретной живописи 18-го, 19-го и даже 20-го веков.

Кроме того, при взгляде на новый портрет Ломоносова у зрителя возникает любопытный вопрос, а что же там такое находится на его рабочем столе помимо обычных атрибутов ученого? По замыслу Аиды (так она сама и считает), это есть не что иное, как письмо Ломоносова к его личному другу и покровителю, фавориту Елизаветы Петровны Ивану Шувалову, где излагается план великого помора о создании в Москве всесословного университета нового типа. Кстати говоря, этот портрет Ломоносова не является, в сущности, парадным, хотя для поддержания обстановки 18-го столетия Аида изобразила Ломоносова в обычном для той эпохи парике, а также в нарядном красном камзоле, «шелковой» рубашке и жилете.

Причем, фон данного портрета во многом тоже аллегоричен, поскольку здесь на одной стороне неба присутствует легко узнаваемая «вечерняя звезда» – Венера, а на другой стороне просматривается в лучах склоняющегося к горизонту солнца идеальный прообраз будущего здания Московского университета (намек на главный корпус современного МГУ), который, по замыслу Михаила Ломоносова, должен находиться в «сердце» России, то есть – в Москве.

Вообще-то говоря, о том, что у Венеры есть мощная атмосфера, теперь знает каждый школьник, но для середины 18-го века это знание было величайшим откровением со стороны Ломоносова, опередившим достижения западной науки на полстолетия. Причем, недоброжелатели и соперники великого помора изо всех сил старались замолчать это его выдающееся астрономическое открытие. Однако уже к началу 19-го века истина об этой заслуге Ломоносова перед мировой наукой вышла на поверхность, и с тех пор никто не решается оспаривать его приоритет в открытии венерианской атмосферы во время всемирного наблюдения прохождения планеты Венеры через солнечный диск в 1761 г.

Так почему же, все-таки, лишь один Михаил Ломоносов догадался, что у Венеры имеется значительная атмосфера, а десятки профессиональных астрономов и ученых, по всему Миру наблюдавших в 1761 г. то же самое прохождение данной планеты через солнечный диск в гораздо более мощные телескопы, этого не поняли? Все дело здесь в том, что угловой размер Венеры достаточно мал, хотя из-за яркости мы ее обычно хорошо видим невооруженным глазом утром или вечером. Однако сильная подзорная труба (она в тот момент заменяла ученому телескоп, причем, с фильтром из закопченного стекла), с помощью которой Михаил Ломоносов наблюдал прохождение Венеры через солнечный диск, все-таки, позволяла ему видеть данное астрономическое событие во всех деталях. И, хотя, по точности наблюдения он, конечно, не мог соперничать с европейскими астрономами с их мощными телескопами, зато, в отличие от них, Ломоносов занимался не только вычислением параллакса Венеры, но и самим «устройством» этой загадочной планеты. Он как бы заранее знал, куда ему следует смотреть, и что он там хотел увидеть. Именно по этой причине Михаил Ломоносов сумел открыть атмосферу Венеры, а его коллеги и современники не смогли этого сделать. Во время прохождения Венеры через Солнце он заметил, что темный силуэт Венеры не просто входил в ослепительно светящийся диск Солнца и выходил затем с другой стороны, но и особым образом «размывался». Причем, край солнечного диска испытывал как бы своеобразную «деформацию» особенно на выходе темного силуэта Венеры из него. Но дело, в конечном счете, даже не в тех или иных деталях, а в том, что Михаил Васильевич интересовался самой Венерой и хотел знать имеет ли она атмосферу, подобную нашей Земле или она ее не имеет, как например, ближайшая наша космическая соседка Луна. Поэтому Ломоносов сразу же начал правильно истолковывать и записал об этом, что «…сие ни что иное показывает, как преломление лучей солнечных в Венериной атмосфере”. А затем он сделал и свой замечательный вывод: «По сим примечаниям, планета Венера окружена знатной воздушной атмосферой, таковой (лишь бы не большею), каковая обливается около нашего шара земного».

Кстати говоря, авторство Ломоносова в проекте создания МГУ, а также в воплощении данного проекта в жизнь при поддержке Ивана Шувалова и самой императрицы Елизаветы Петровны в наше время никто тоже оспаривать не собирается. А начиналось эта история еще в 1741 г., когда Михаил Ломоносов вернулся после длительной стажировки из-за границы, и ему пришлось с боем отстаивать свое «место под солнцем» в Петербургской академии наук, где царило полнейшее засилье иностранных профессоров. При этом Ломоносов с горечью осознавал, что, из-за слабости и несамостоятельности университета и гимназии, учрежденных при Петербургской академии наук, данные учебные заведения фактически не справляются с задачей массовой подготовки российских научных кадров. Поэтому он не раз ставил перед коллегами вопрос об открытии в стране нового учебного центра, а затем разработал и собственный проект создания большого, самостоятельного высшего учебного заведения в Москве по образцу устройства лучших европейских университетов. Главные идеи, которые послужили для осуществления этого проекта Ломоносова, были сформулированы им в 1754 г. в творческой переписке с просвещенным меценатом и покровителем российской науки и культуры, фаворитом российской императрицы Иваном Шуваловым. Именно этот проект Московского университета и попал на подпись к Елизавете Петровне, которая утвердила его 12 января (25-го января по новому стилю - в День св. Татьяны) 1755 г. императорским указом об основании Московского университета. А непосредственное открытие университета состоялось 26 апреля (7 мая) в годовщину коронации Елизаветы Петровны.

Согласно плану Михаила Ломоносова, Московский университет создавался, как демократическое и всесословное высшее учебное заведение, поддерживавшее передовые идеи и достижения своего времени. Наиболее способных студентов предполагалось посылать обучаться за границу для обмена опытом в лучшие иностранные вузы. Учрежденный императрицей новый университет располагался сначала в перестроенном старинном здании Главной аптеки на Красной площади у Воскресенских ворот. Однако уже в 90-е годы 18-го столетия, при Екатерине II, в районе Моховой и Никитской улиц для университета было построено новое здание. В последующие исторические эпохи Московский университет, созданный по инициативе Ломоносова, все более развивался, приобретал или строил дополнительные здания и превращался в один из лучших университетов Европы, содействуя распространению, популяризации и развитию научных знаний. А в наши дни Московский государственный университет имени М. В. Ломоносова – это крупнейшее, известнейшее во всем Мире престижное высшее учебное заведение, в котором учатся десятки тысяч студентов и аспирантов со всех уголков страны, а также из многих зарубежных стран.

Таким образом, новый портрет Ломоносова кисти Аиды Лисенковой-Ханемайер объединяет в себе два наиболее знаковых момента его судьбы и личности, делая это аллегорически, но весьма наглядно. На холсте Аиды первый российский академик Михаил Ломоносов – это не полнеющий и довольный своим высоким положением маститый ученый, а волевой, решительный человек науки и смелый борец за идеи просвещения, сохранивший в своем мужественном облике несгибаемую силу и стать бывшего помора.

Известный московский художник-портретист Аида Лисенкова-Ханемайер предоставила нашей газете в качестве иллюстрации к данному юбилейному очерку Александра Зинковского созданный ею в 2011 г. живописный портрет Михаила Ломоносова (холст, масло, 70*100см).